Маша и Кристина, 5 лет
Моя дочь родилась очень рано и при этом с серьезной черепно-мозговой травмой, которую ей нанесли врачи. Первые ее годы жизни – самый трудный период в моей. Мы боролись за её здоровье с самого начала, и всё казалось таким хрупким. До пяти лет у нас были постоянные визиты к врачам, ребенок имел инвалидность, бесконечные приступы, лекарства и обследования…. и так по кругу.
Когда проблемы со здоровьем отступили, как казалось, пришли новые. Ребенок стал плохо чувствовать себя в весенне-летний период – чихать, чесаться. Врачи говорили, что это сезонная аллергия, прописывали таблетки, спреи… Сначала казалось, что ничего серьезного в этом нет. Потом добавились животные. Помню, как пришлось объяснять ребенку, почему ее попугая нужно куда-то отдать. Потом таких разговоров было много, и про кошек, и про собак.
Когда ей исполнилось десять, мы решили переехать в частный дом. Там, хоть и не совсем рядом, но появилась возможность завести собаку. Дочка радовалась, но и там приходилось постоянно следить за тем, чтобы они долго не контактировали, чтобы она обязательно мыла руки, снимала с себя одежду, в которой играла с собакой.
С каждым годом проявления аллергии становились всё сильнее, и мы уже начали замечать, что каждое лето приносит всё больше страданий. Ребенок принимал антигистаминные, в самые сложные периоды мы старались отправлять ее на море или в горы. Было страшно отпускать ее в раннем возрасте одну в лагерь, например, да и финансово было непросто, но что поделать.
Каждый раз надеялись, что вот-вот станет легче. Но с годами стало только хуже. В один год летом нам показалось, что дочка простыла. Врачи тоже сначала говорили, что это просто простуда, назначали полоскания травами, а мы даже не подумали про поленоз. Заботливая бабушка добавляла мёд в чай, думая, что помогает. Состояние дочери ухудшалось.
Однажды ночью я услышала, как тяжело она дышит. Отек был уже очень сильным. Сердце моё сжалось от страха. На следующий день мы отправились в региональный медицинский центр, в нашем городе всегда была проблема с узкими специалистами. Там врачи провели тесты и сказали, что у ребёнка предастма. Эти слова прозвучали для меня как приговор. Мне хотелось кричать, спрашивать, почему именно мой ребёнок, почему она должна проходить через такие мучения? Почему мы должны бояться каждого нового дня, каждой новой весны?
Врачи выписали препараты, которые помогли ребенка вылечить. Но тут я поняла, что жить дальше так нельзя. Мы начали думать, что делать, как не дать ситуации усугубиться. До окончания ее школы мы отправляли ее в безопасные места еще на более длительное время, а затем отправили ее учиться в Санкт-Петербург. Этот город подошел ей идеально. Аллергия стала намного слабее, приступов больше не было.
Мне очень жаль, что в самый сложный год нам сразу не попался знающий специалист, что при этом я сама не знала, насколько страшные последствия может иметь аллергия.
Уверенна, что люди должны знать больше об аллергии и астме, чтобы ничего не пропустить.